суббота, 12 марта 2011 г.

Андрей Некипелов: «День отмены крепостного права в России должен стать государственным праздником — Днём Свободы!»

2011 год стал годом 150-летия отмены крепостного права в России и начала Великих реформ императора Александра II. В Москве, в знаменитом «Президент-отеле», состоялось заседание либерального «Клуба 19 февраля». О великой дате в истории нашей страны мы беседуем с участником юбилейных мероприятий, председателем правления фонда общественного развития «Южный Урал» Андреем Некипеловым.

— C чем связано такое пристальное внимание общественности к празднованию 150-летней годовщины отмены крепостного права в России?
— Благодаря реформам Александра II миллионы жителей России перестали быть рабами. В стране появились независимый суд, свобода слова, местное самоуправление. Неудивительно, что даже полтора века спустя это событие считают главной датой 2011 года почти четверть россиян (по данным «Левада-центра»). Историческое значение реформ признавалось даже в советское время — проводились многочисленные научные конференции, выпускались книги, к 130-летию была выпущена юбилейная монета…
Клуб «19 февраля» третий год отмечает годовщину отмены крепостного права в России. Мы выступили с инициативой учредить 19 февраля государственный праздник — День Свободы. Дело в том, что император Александр II — знаковая фигура для российских либералов. 17 февраля 2011 года в Москве состоялась конференция, приуроченная к 150‑летию отмены крепостного права в нашей стране. На конференции выступили директор Государственного архива РФ Сергей Мироненко, первый зампред Совета Федерации РФ Александр Торшин, председатель комитета Госдумы РФ по конституционному законотворчест­ву и госстроительству Владимир Плигин, сопредседатель партии «Правое Дело» Леонид Гозман, а также ведущие историки, политологи, социологи, экономисты, журналисты, общественные и политические деятели нашей страны.

— А для вас, Андрей Валентинович, как для историка в чём ценность этого юбилея?
— На мой взгляд, то, о чём говорила передовая русская интеллигенция в середине XIX века, и то, что услышал Царь-освободитель, удивительно созвучно требованиям современной либеральной оппозиции. То, о чём горевали наши далёкие предки, поразительным образом актуально и для современной России: культурная и технологическая отсталость, обнаглевшая коррумпированная бюрократия, задавленная и бесправная основная часть населения, недоразвитое и убогое гражданское общество, цензура во всех видах, «басманное правосудие»…

— Выражаясь современным языком, Россия середины XIX века оказалась неконкурентоспособной на фоне европейских стран и нуждалась в модернизации?
— Совершенно верно. Напомню, после некоторых либеральных шагов Александра I и триумфа России в 1812 году наступило царст­вование Николая I, основными направлениями политики которого были централизация власти и милитаризация страны. Идеология режима укладывалась в знаменитую триаду «Православие, самодержавие, народность». Результат известен — тяжелейшее поражение в Крымской войне.

— Какие исторические уроки можно вынести из Великих реформ?
— Исторический урок, который усвоил Александр II и который никак не доходит до многих нынешних начальников, очевиден. Обречена на отсталость страна, в которой слишком много несправедливости и бесправия. Страна, в которой начальство пытается сохранить власть путём подавления оппозиции и удержания народа в состоянии быдла. Страна, в которой царская вертикаль подменяет местное самоуправление и гражданское общество.
Второй урок — модернизация требует политической воли, поскольку приходится преодолевать сопротивление влиятельных сил, многие из которых считают себя опорой режима. Сегодня это российская бюрократия, всевозможные силовики и тесно связанные с ними «предприниматели», в основе богатства которых бюджетные потоки и коррупционные связи.
Третий урок — настоящая модернизация невозможна, если она направлена только на экономику, не затрагивая вопросов власти.

— Великие реформы состоялись потому, что наряду с освобождением крестьян от оброка и барщины бывшие крепостные получили элементарные гражданские и политические права, включая возможность участия в делах земства и доступ к правосудию.
— Именно. Сейчас этот урок состоит в том, что бессмысленно призывать к экономическому росту и инновациям, к борьбе с коррупцией, если не обеспечивается реальная конкуренция в политике, а парламент, правосудие, средства массовой информации подчинены чиновникам.

— Прошло 150 лет. Как вы считаете, насколько реально свободным стал сегодня среднестатистический россиянин?
— Времена изменились. Слава богу, сейчас уже нет того дикого рабства, против которого были направлены реформы Александра II. Между тем коммунистический молот, превращавший миллионы наших соотечест­венников в лагерную пыль, зловеще нависает над нами и в XXI веке. Пророк Моисей водил свой народ по пустыне сорок лет, превращая рабов в свободных и самостоятельных людей. Если принять за стартовую точку нашего освобождения 1991 год, то до настоящей свободы у нас ещё минимум двадцать лет…

— А вообще, русскому человеку нужна свобода как таковая? Почему так получается, что о свободе начинают вспоминать, когда заканчиваются деньги? Посмотрите: современная Россия до кризиса — нефть под двести долларов, кредитная лихорадка, ипотека, иномарки, гламур, роскошь. И при этом крайне жёсткая вертикаль власти никем не осуждается! Что происходит сейчас?
— Классный вопрос! Русскому человеку, как поётся в одной песне, «свобода как воздух нужна, ведь она, пацаны, как и мать, всех дороже на свете!». Когда позднее коммунистическое правительство в старческом маразме довело СССР до ката­строфы, от полного распада и гражданской войны страну спасли либералы-реформаторы. Весь удар, всю ответ­ственность за болезненные и непопулярные реформы взял на себя Егор Тимурович Гайдар. Он заложил основы для будущего роста и процветания. В результате наступили «тучные годы». Плодами, как водится, воспользовалась бюрократия, которая жаждала реванша. Наступила эпоха бюрократической реакции силовиков. Но так называемые «силовики», «государственники» и прочие ничего не могут создавать и созидать. Их способности ограничиваются перераспределением, тотальным контролем и консервацией. Это — классические реакционеры и консерваторы. Но их время заканчивается, потому что они крайне не­эффективны с точки зрения развития. На повестке дня вызовы, связанные с глобальной геополитической конкуренцией. Без гражданской и политической свободы мы не сможем провести модернизацию, не сможем создать эффективной и конкурентоспособной экономики. Нас окончательно угробит неслыханная коррупция, источником которой является бесконтрольная обнаглевшая бюрократия. И тогда уж точно Россия потеряет свой суверенитет и превратится в третьесортное государство. Мы этого не допустим.

— Историки называют реформы Александра II «незавершёнными»…
— Да. Сворачивание политической и экономической модернизации после убийст­ва Александра II привело к унизительному поражению в русско-японской войне и к революции 1905 года. Поражение и смута заставили либеральных представителей правящей элиты убедить Николая II вернуться на путь модернизации и политических реформ. Тогда наша страна достигла максимального прогресса в экономике, началось становление гражданского общества.

— Слабость царя и внутриэлитные разборки подтолкнули к провалу модернизации сверху. Попытка царя сохранить самодержа­вие ценой военной авантюры привела к катастрофе 1917 года.
— В современном контексте это означает, что лучше периодическая смена власти мирным путём по итогам свободных выборов, чем крах авторитарного режима в результате революции. Это слишком поздно поняли многолетние «любимые» правители Туниса, Египта, Ливии. Пора задуматься об этом и некоторым из наших начальников.
Николай ВАСИЛЬЕВ

Комментариев нет:

Отправить комментарий